Вот снова наступило это тоскливое время года, когда с неба постоянно протекает, а деревья сначала желтеют, а потом лысеют. Да ещё надо ходить в этот приемник-распределитель под названием школа. В школе у меня только одна подруга - Катя. С остальными мы находимся либо в состоянии войны, либо соблюдаем нейтралитет. Парней в школе тоже нормальных нет. Да я забыла сказать, что учусь я в сельской школе, потому что живу на окраине города и эта школа расположена ближе, чем та, что в городе. Ну а сельские городских недолюбливают, что впрочем, взаимно.
В тот день мы с Катей, как обычно, вышли из дома и направились в школу. Светило солнце. Дорога лежала через лес. Примерно на середине пути мы перешли через мост. Пройдя еще минут десять, мы поравнялись с заброшенным домом. О нем ходили всякие слухи. Кто-то говорил, что там когда-то жила колдунья, которая портила хлеб и стадо. Кто-то поговаривал о том, что там живет маньяк и подкарауливает жертвы по ночам. Мальчишки из школы рассказывали, что там они распивали портвейн, но на вопрос о том, что же там внутри всегда отвечали, что были слишком пьяны и ничего не помнят. Как только вдали показалась школа, стало темнеть. Затем заморосило. Когда же мы входили в школу, казалось, что небо прохудилось и из него не капало, а текло.
Дождь шел все время, пока мы были в школе, ни на секунду не умолкая. По окончании уроков мы с Катей пошли домой. Изрядно промокнув, дошли до моста. И тут оказалось, что река от дождя сильно повысилась, и мост просто смыло. Мы пошли назад, надеясь переночевать у кого-нибудь в деревне. Проходя мимо заброшенного дома, я обратила внимание, что внутри горит свет, а из трубы идет дым. Немного подумав и переборов страх, мы решили зайти. Дверь оказалась заперта. Тогда я постучала в дверь. Через очень короткий промежуток времени послышался звук открывания замка.
На пороге стояла женщина лет тридцати. Первое, что бросилось в глаза, это её рыжие волосы, никак не сочетающиеся с ярко-зелеными глазами. Ну а во-вторых, одета она была явно не по погоде, даже если она и была внутри дома. На ней желто-зеленый купальный костюм, надетый поверх черных колготок. В довершение на ногах были красные туфли на высоком каблуке - явно не подходящая вещь для села. Увидев, что мы промокли, она пригласила нас войти. В доме было очень тепло, и мы почти перестали удивляться такому странному наряду. Она сказала, что нам надо раздается, а не то мы простудимся. Мы начали снимать с себя мокрую одежду. Я случайно заметила, что хозяйка довольно пристально рассматривает наши обнаженные тела. Потом она принесла нам какие-то одеяла, что бы мы завернулись в них.
- Ужин будет готов через час, - сказала хозяйка, которую, как выяснилось, звали Эльвирой. - Вы можете пойти посмотреть телевизор.
И действительно, в другой комнате мы обнаружили телевизор. Он был черно-белый, на лампах. На телевизоре лежал большой черный кот и точил когти о деревянный корпус. Я протянула руку, чтобы погладить его, но он вдруг встал, сложился чуть ли не пополам, и так страшно зашипел, что я поспешила убрать руку.
- Не трогайте Зевса, - раздался голос Эльвиры. - Он сегодня в плохом настроении.
Катя включила телевизор. Изображение было довольно четким, но вот передачи, которые показывал этот телевизор - мы никогда их не видели. Мы решили, что это какой-то спутниковый канал, хотя сама мысль о том, что к этому черно-белому ящику можно присоединить спутниковую антенну, вызывала смех. Короче, по всем каналам показывали либо эротику, либо порнографию, причем ту её категорию, когда и мужчины и женщины занимаются сексом в колготках.
Через час мы поужинали. Потом хозяйка налила нам какое-то, как она сказала, средство от простуды, и отвела нас в комнату. Мы легли спать. Я сразу же крепко заснула. Но часа через два проснулась. Из соседней комнаты доносилось "пение" - играло радио. "От Парижа до Находки протянули мы колготки…" - пело радио. Затем раздавался крик "Е-е-е-е!!!", и все повторялось снова. Я с трудом открыла глаза. Радио тут же утихло. Затем я увидела более странную картину, но не издала ни звука, чтобы не выдать себя.
В комнате горела свеча. На кровати напротив, где когда-то лежала Катя, сидела Эльвира. На ней были одни колготки, и она ласкала себя через них. Ногами она гладила грудь Кати, которая лежала на полу. Молча, я наблюдала за происходящим, как вдруг, откуда-то из стены на меня прыгнул кот. Это было так внезапно, что я взвизгнула. Эльвира и Катя посмотрели на меня.
- Ага, ты проснулась, - сказала Эльвира с неподдельной радостью.- Теперь нас будет трое.
Она разорвала промежность своих колготок и подошла ко мне. "Лижи", - приказала она. "Я не буду", - ответила я испуганно. "Ты не сможешь сопротивляться", - вмешалась в разговор Катя. И тут какая-то невидимая сила толкнула мою голову и губами прижала к половым губам Эльвиры. И я подсознанием почувствовала, что мне не стоит сопротивляться, что это бессмысленно. Я вытянула язык и стала водить им по губам Эльвиры. Я всегда была уверена, что это очень отвратительно и, скорее всего, неприятно на вкус, но у меня возникло ощущение, что я ем клубнику. Постепенно я стала усиливать движения языка и входить все глубже и глубже. Когда же я засунула язык так глубоко, как только могла, комната осветилась ярким светом. "Довольно", - сказала Эльвира. Она вышла из комнаты. Я же решила узнать, откуда идет свет, и подошла к окну. За окном полыхал огонь. Причем не просто так полыхал, как если бы вокруг горели деревья, а все пространство вокруг дома было заполнено огнем. Земли не было видно вообще. Тут мне на плечо легла рука Эльвиры. "Надень-ка их", - сказала она мне и протянула пару белых колготок. Для Кати она приготовила другую пару колготок - блестящих темно-коричневого цвета. Мы с подругой не в силах сопротивляться желанием странной обитательницы заброшенного дома сели на кровать и стали натягивать колготки на голое тело. Когда все было готово, Эльвира сказала: "Отлично! Разве вы не чувствуете ощущения свободы?" И правда, сразу же я почувствовала, что я свободна. Колготки облегали меня и давали нежное тепло моему телу. Эльвира подошла к нам и стала поглаживать руками наши бедра. Через нейлон её руки казались большими и в то же время очень нежными. Мы с Катей одновременно повернулись и начали облизывать соски Эльвиры. Постепенно они набухали и твердели. Затем Эльвира издала тихий стон и попросила нас сесть. Сама же она встала на колени и принялась облизывать промежность у меня и у моей подруги по очереди. Колготки в том месте, где она лизала, намокли и приятно холодили. Затем она прокусила в колготках дырки в интимных местах и попросила нас лечь на пол и расставить ноги. Мы так и сделали. Тогда Эльвира опустила ноги на нас и стала трахать нас большими пальцами ног. Это доставляло всем троим большое удовольствие. Её пальцы, обтянутые черным нейлоном не проникали глубоко, но как-то разжигали. Тут она протянула руку в неосвещенный угол комнаты и достала оттуда вибратор. Введя себе его во влагалище, она принялась мастурбировать, удвоив при этом темп колебаний ног. Через некоторое время мы прекратили и встали. Эльвира спросила, не хотим ли мы полетать. Готовые поверить во все что угодно мы согласились. Тогда Эльвира встала на четвереньки, выставив нам на обозрение обтянутый нейлоном зад. Она поползла куда-то в угол. Там нагнулась над полом и что-то прошептала. Раздался треск, и часть досок пола в углу ухнула вниз. Там оказалась лестница.
Спустившись, мы обнаружили просторную комнату, облицованную кафелем. На стенах висели всякие похабные плакаты. Один особенно запомнился. На нем был изображен парень с черными волосами и очень злыми глазами. Надпись внизу поясняла что это - "Imperior - ruler o' the midworld". Ни на потолке, ни на стенах, даже на полу не было никаких источников света, но в то же время было светло, как днем. Казалось, сам воздух светился. Эльвира открыла дверь, ведущую из комнаты, и попросила нас подойти. За дверью был тонкий выступ и больше не было вообще ничего. Она сказала, что для того, чтобы полететь, нам надо возятся за руки и прыгнуть вниз. Так мы и сделали.
Сначала мы падали вниз. Потом внизу показались облака, а потом, еще немного спустя мы увидели огни города. Мы перестали падать и могли просто плыть, как в воде, точнее под водой, с той только разницей, что здесь мы не могли задохнуться. Увидев такой аттракцион, мы с Катей очень развеселились. Мы подлетели друг к другу и потерлись задами, что вызвало смех Эльвиры. Мы втроем летели по воздуху, и на нас не было ничего кроме колготок. Потом же Эльвира объявила, что мы к тому же и невидимы для людей. Она доказала нам это подойдя к какому-то мужику в шляпе и скинув её на тротуар. Тот удивился, нагнулся и надел шляпу снова. Тогда Эльвира повторила это. Мужик выругался и опять нагнулся. Но тут Эльвира ловко протянула руки и расстегнула ему брюки. Те, естественно, упали на землю. Это вызвало громкий смех уже у нас. Услышав смех, мужик схватил брюки, шляпу и сделал ноги. В ту ночь у многих женщин задирались юбки, а мужчин спадали штаны. Это была наша работа. Мы ещё долго летали…
…На следующее утро я проснулась на берегу реки, уже с той стороны, где стоял город. Рядом лежала Катя и наша одежда, сухая и чистая. На нас же были только колготки, разорванные в промежности. Я разбудила Катю, и мы оделись. О произошедшем мы никому не рассказывали - все равно никто бы не поверил, да и ни к чему всем знать эту историю. Впоследствии мы много раз заходили в заброшенный дом, но не могли найти ни тот угол, под которым скрывается лестница, ведущая в комнату с плакатами, ни даже комнату, где Эльвира уложила нас спать. Только один раз по дороге в школу мы видели, как с одного дерева на другое прыгнул здоровенный черный кот.
Опубликовано
Nyloner
1865 дней назад 1939
