Фантазии взрослого мальчика (фрагмент) @ 28 Nov 2016

Отвлекшись от компьютера, я вдруг обнаружил, что пребываю в жутко возбужденном состоянии. Я распечатал фотографию на листе бумаги и пошел с ней в ванную (мне не хотелось потом убирать за собой, поэтому я решил, что буду спускать в раковину). Закрепив листок на стене, я еще несколько секунд любовался на картинку. Наконец-то объект моих мечтаний приобрел реальную форму, причем настолько реальную, что мне казалось, я уже могу дотронуться до этой девушки, погладить ее. Я представил, что подхожу к ней сзади, беру обеими руками за бедра, нежно глажу их, потихоньку перехожу на ягодицы.

Вот уже юбка приподнялась и я обнаруживаю, что под ее колготками нет трусиков. Я сильно прижимаюсь к ней и она, чувствуя меня, поворачивает голову в мою сторону и начинает постанывать от удовольствия…
Я остановился перевести дух. Прошло уже минут пять, как моя правая рука находится в беспрерывном движении и немного подустала – надо дать ей небольшую передышку. Но что это? Мой член стал прямо на глазах скукоживаться и в считанные секунды превратился в маленькую детскую пису – от недавнего величия не осталось и следа. Такого прежде со мной еще не было, ну разве что в случаях, когда я пытался насиловать себя по нескольку раз в день. Но здесь-то я уже не занимался этим дня два – странно.
Я еще раз взглянул на девушку и мое внимание застыло на предмете в ее левой руке. Что такое стек, я знал. В детстве мне довелось однажды попасть на конно-спортивную базу, где работала мамина подруга и мне даже разрешили прокатиться верхом. Я видел, что именно такими стеками воспитывают лошадок, чтобы они слушались. Мой взгляд несколько раз то переключался от стека к девушке (до чего же она была красива, мне казалось, что ею можно было любоваться вечно), то вновь возвращался обратно. Вдруг я почувствовал, как будто-бы что-то легкое и воздушное стало обволакивать мои яички и даже немного сжимать их. Это было совсем не больно, наоборот, ужасно приятно, может даже чуть щекотно. Не знаю почему, но как-то машинально я сильно сжал ягодицы и тут-же мой член опять начал расти. Раньше, мастурбируя, я никогда не испытывал подобных ощущений.
Хотя нет — я неожиданно вспомнил, что однажды у меня уже было нечто похожее, хотя и очень давно. Мне тогда только исполнилось 13 лет. В тот день к нам в гости должна была придти тетя Марина — мамина школьная подруга. Причем придти она должна была не одна, а со своей дочкой примерно такого же, как я, возраста. Тетя Марина давно у нас не была и мама решила, что по этому случаю я должен выглядеть нарядно. Она заставила меня одеть отутюженную белую сорочку и белые колготки. Вообще, колготки дома я носил довольно долго – лет до четырнадцати. Мои периодические скандалы, просьбы и даже мольбы ни к чему не приводили, мама была непреклонна – колготки и точка. Я ужасно этого стеснялся и боялся, что кто-то из моих одноклассников узнает, в чем я хожу дома (позже я узнал, что это был хитрый мамин ход – заставляя меня носить колготки, она знала, что никого из приятелей я к нам в дом не приглашу, а значит смогу больше времени уделять своей учебе).
Но этот случай был особенным – во-первых, белые колготки я уже давно не носил (последний раз мне их одевала мама на какой-то праздник, может лет в восемь или девять, но уж точно не старше). Ну ладно еще серые, синие или там какие-нибудь коричневые, но белые – это же совсем девченочий цвет. Во-вторых в последнее время при гостях мне все же было позволено переодеваться во взрослую одежду. Но тут! Почему? Я возмутился и заявил, что этого никогда не одену. Может даже немного нагрубил ей, во всяком случае она пригрозила мне, что если я буду упорствовать, то она сегодня отнесет заявление, чтобы меня забрали в интернат. Она сказала, что мое поведение ей надоело, она устала и больше не желает все свое время тратить на меня. Раз я такой неблагодарный и мне не нужна больше мама, то она настаивать не будет. У нее тоже есть свои желания и, в конце концов, тоже может быть своя личная жизнь. Для убедительности она мне показала уже готовое заявление.
Короче, я даю тебе пять минут. Если за это время ты не переоденешься, пеняй на себя!”, — я чувствовал, что на этот раз мама была настроена более чем решительно. Тема интерната периодически всплывала при наших ссорах, но сегодня, похоже, дело и вправду могло закончиться для меня неприятностями. Колготки, сорочка и шорты продолжали ждать меня на спинке стула. Рядом стояли нарядные белые сандалии. В этот момент раздался звонок – пришла тетя Марина. Я из дальней комнаты слышал, как они с мамой долго и громко радовались встрече, целовались, наконец прошли из прихожей в гостинную. Поняв, что упираться бессмысленно, нехотя я принялся переодеваться. Пять минут, отведенные мне, уже давно прошли, но мама за мной не заходила. Выйти к гостям самостоятельно без нее я стеснялся, и тогда я решил ее позвать. Я аккуратно открыл дверь и высунул голову (пусть хоть какое-то время меня не будет видно целиком). Однако в гостинной мамы не было, только тетя Марина с Илоной (так звали ее дочку). Увидев меня, тетя Марина очень обрадовалась, стала говорить обычные в таких случаях вещи, что она сто лет меня не видела, что я очень вырос, ну и так далее. Но я почти не слышал ее, какое-то нехорошее предчувствие вдруг охватило меня. Видимо прочитав вопрос в моих глазах, она сказала, чтобы я не волновался, мама ненадолго ушла и скоро вернется. Как ушла? Не может быть! Неужели она все таки сделает это – нет, этого нельзя было допустить, я должен успеть ее остановить.
Уже не обращая внимания ни на тетю Марину, ни на Илону, я помчался в коридор, оттуда на лесницу, сбежал по ней вниз, открыл дверь подъезда и выскочил на улицу. Догнав маму уже метрах в ста от дома, я разревелся и стал умолять простить меня. Только не в интернат, ну пожалуйста! Пойдем вернемся домой – я тянул ее за рукав пальто. Вокруг стали оглядываться люди, но меня в этот момент они совершенно не интересовали. “Ладно, так и быть. Считай, что это – мое последнее предупреждение. В следующий раз никакие слезы тебе не помогут. Ну все-все, вытирай свои слезы и возвращайся домой”. Но я продолжал держаться за мамин рукав. “Я приду через десять минут – мне надо зайти в магазин и купить что-нибудь к чаю. Нет, ну если ты хочешь пойти в таком виде со мной, пожалуйста”, – мамин голос стал мягче и, поняв, что угроза миновала, я наконец отпустил рукав. Тут только я сообразил, что на меня обращены взгляды абсолютно всех людей, находившихся в этот момент на улице. Все (во всяком случае, мне так казалось, что все) с любопытством разглядывали меня.
Стараясь ни на кого не смотреть, я что было сил помчался домой. Тетя Марина с Илоной уже ждали меня на лестнице. “Ну куда ж ты убежал, я же сказала, что мама скоро вернется. Ты что, мне не поверил?”, — знала бы она истиную причину моего испуга, но я не стал ничего ей рассказывать про интернат. Заметив мое смущение, тетя Марина сразу поняла, что я стесняюсь своего внешнего вида и решила меня успокоить. Она сказала, что я отлично выгляжу. “И, вообще, Артурик, колготки тебе идут. В последнее время мальчики редко их носят, но мне лично колготки на мальчиках очень нравятся – разве плохо, когда ты выглядишь стройным и подтянутым. Я всегда твоей маме говорила, если бы у меня был сын, он бы обязательно носил колготки – во всяком случае я считаю, это приучает мальчишек к аккуратности. А ты как думаешь, Илончик? Ну согласись, что на Артурике колготки смотрятся очень красиво”. Илона пожала плечами и улыбнулась — было заметно, что и она немного смущена.
Понемногу я стал перебарывать свое стеснение – по крайней мере, тети Марины и Илоны я уже не так сильно стеснялся, как в самом начале.
Придя домой, мама меня заставила при всех пообещать, что я буду слушаться и хорошо учиться, и я это уже сделал почти совсем уверенно, как если бы в комнате кроме нас с мамой, никого больше не было. В тот вечер я себя действительно хорошо вел, стараясь больше не нарываться на неприятности. Илона спросила, умею ли я танцевать, но я честно признался, что еще ни разу не танцевал с девочками. Тогда Илона предложила меня немного поучить (оказалось, что она занимается в танцевальной студии). Я покраснел, но согласился. Признаюсь, что в тот раз я впервые прикоснулся к девочке и это произвело на меня сильное впечатление. Илона была в коротком розововом платье, на ногах были одеты белые колготки (но не такие, как у меня детские с полосками, а гладкие, девченочьи). Илона оказалась хорошей учительницей и уже через час мы с ней смогли продемонстрировать своим мамам разученный танец. В общем, под конец вечера от моего былого стеснения ни осталось и следа.. На прощание тетя Марина даже поцеловала меня, сказав, что ей и Илоне я очень понравился.
Так вот, к чему вся эта история. Дело в том, что в тот день я впервые в жизни ощутил сильное возбуждение. Видимо, это началось еще в тот момент, когда я выбегал из дома за мамой, но когда сгорая от стыда под взглядами окружающих я возвращался обратно, вот тут оно достигло максимальной точки. Все мое тело сжималось от страха. Я бежал что было сил, но мои ноги почти не слушались меня. Забежав в подъезд, я остановился перевести дух. Находясь в сильнейшем стрессе, я почти не отдавал себе отчета в своих действиях. Помню только, как встал на цыпочки, мышцы на моих ногах и ягодицах были крепко зажаты. Напряжение нарастало, пока наконец не достигло максимальной точки. Что есть силы прижав ноги друг к дружке, я вдруг испытал какое-то невероятное ощущение. Длилось оно всего лишь несколько секунд и было безумно приятным. Позже я почувствовал, что что-то влажное растекается у меня под колготками. Я тогда подумал, что немножко описался (такое со мной раньше иногда случалось). Исугавшись, что на шортах появится предательское пятно, я периодически посматривал вниз, но вроде ничего не просачивалось (хоть в этом мне повезло) и в тот день никто ничего не заметил. Уже позже, когда я научился мастурбировать, до меня наконец стало доходить то, что произошло со мной в тот день. Но таких сильных ощущений, как в тот первый раз, у меня больше никогда не было. Не было до сегодняшнего дня!
Вспоминая тот случай, я несколько отвлекся от фотографии на стене. Внезапно я почувствовал, что не просто возбужден – мой член просто разбух от перевозбуждения, хотя никаких ручных усилий я к этому в тот момент не прикладывал. Я вдруг представил, как стек в руке девушки щекочет меня по яичкам. Как он двигается по всему моему телу: по ногам,, спине, ягодицам. Я представил, как неожиданно ощущаю сильный удар по попе, потом снова поглаживание. Я был до того возбужден, что стоило мне лишь дотронуться рукой до своего члена, как он тут-же кончил, причем кончал необычно долго и не так, как всегда – это как раз были ощущения из того самого, первого раза.